Глава 2.

Брат Александр был вне себя – и я, признаюсь, не меньше его терялась в догадках. Положительно, происходящее не поддавалось никакому объяснению: машина давно готова, можно ехать – а Тар-Эленна, всегда так дрожавшая за успех временных экспедиций, упорно не желает уезжать. Он не мог понять, чего ради она здесь торчит – а она не могла ему ничего объяснить, ибо сама терялась в догадках. Она догадывалась, что Тёмные вторглись из будущего – и если уж изменение истории неизбежно, то пусть хотя бы оно пройдёт не так, как замыслили в Аду. Саурон показал ей Чарли... для чего? Может, это приманка – но в чём она заключается? Она предполагала, что Чарли может стать жертвой Тёмных, только пока не догадывалась, как именно это произойдет. «Большие надежды»... Шестое чувство подсказывало, что тот, кто предстал ей тогда в забегаловке, не лгал. Оставалось одно – приглядеть за Чарли. Благо, это оказалось нетрудным делом: легко найти того, кто сам тебя ищет. А Чарли с первой встречи ею заинтересовался – тоже к величайшему неудовольствию брата Александра. Разумеется, за Владычицу я тоже тревожилась – но, в конце концов, она сама ввязалась в это дело!

Эленна Линдариэнь

 

А Чарли тоже времени даром не терял – и Александр пришёл в ещё большую ярость, узнав, что Тар-Эленна и Чарли решили встретиться с заходом в ресторан. В знак протеста он сожрал вместе со своей  дневной нормой и долю Тар-Эленны, что при их скудном пайке, рассчитанном на определенное время фольклорной экспедиции, было весьма весомой потерей.

 – А тебя вечером твой гангстер пусть накормит!.. Ничего страшного, – приговаривал брат Александр, демонстративно поедая консервы. – Он уже 10 лет пол-Америки объедает – можно и его разок объесть...

 

* * *

В ресторан с Чарли Тар-Эленна отправилась в одежде Владычицы – в белом платье строгого покроя со Знаком Братства на левой стороне груди и мифриловым медальоном – так она появлялась на Советах. Напряжение было страшное – обстановка ресторана давила на неё своей чуждостью, и Елена не выдержала этого… сев за столик, она закричала:

 –  Этот окаянный сожрал мои консервы!

Чарли понял, что, пока он её не накормит, разговор о личных делах не состоится.

Елена принялась есть – всё ж таки и поесть по-настоящему случай представился, и хоть как-то отвлечься можно. А потом проронила:

– Да, как бы сказал один мой знакомый викинг…

– Знакомый кто?

– Викинг…

Неведомо, что подумал Чарли, а Тар-Эленна, сообразив, что сболтнула лишнее, поспешила сменить тему и начала рассказывать о кофе в банке. Чарли сначала подумал, что речь идёт о сухом (не растворённом ещё) кофе, оказалось – о столовой, где кофе подают в стеклянных банках вместо чашек. От "кофе в банке" и столовой "Волга" с её "блюдами для заклятых врагов" Елена, увлёкшись, перешла к воспоминаниям о тёте Гале из училищной столовой. Это всё было не похоже на Нью-Йорк, который она в первый же день успела возненавидеть, и на этот шикарный ресторан в частности. Но откуда было Чарли знать… и он откровенно не понимал, что происходит: он её привёл в шикарный ресторан – а она предаётся воспоминаниям о забегаловке, где запросто можно отравиться, а кофе разливают в стеклянные банки, да ещё о какой-то тёте Гале из училищной столовой… далась она ей!

Чтобы положить конец этим воспоминаниям, Чарли пригласил её на танго – и благополучно отдавил ей ноги.

После этого они пробыли там недолго. Чарли совсем было собрался пригласить её… куда надо (по обычному сценарию таких вечеров), но Владычица поняла, к чему дело идёт, и поспешила покинуть ресторан. С криком "Счастливо, Чарли!" выбежала из зала (что было чудом при её каблуках).

Чарли ничего не оставалось, как только заплатить по счёту…

...А Тар-Эленна потом сбрасывала напряжение в Гудзоне. Купалась совсем нагая – и одна мысль была: "Кабы сейчас – да в молочную реку, да в сметанное озеро!" Счастье, что никому не попалась на глаза в таком виде

...Чарли ещё не раз приглашал Владычицу в ресторан – и она ходила, несмотря на недовольство Александра, да и на свои собственные чувства.

 

* * *

Однако же консервы были на исходе – а питаться чем-то надо... оставалось только просить помощи. К счастью, в машине имелось нечто вроде межвременной рации, дающей возможность связаться с домом из любой точки пространства и времени, и Тар-Эленна связалось с сестрой Ольгой. Говорить много она не стала, ни словом не обмолвилась о встрече с Сауроном – мол,  техническая неисправность – застряли в 30-м... да и дела кое-какие появились. Все ничего, но вот с пищей... Тар-Эленна решила не говорить о провокации брата Александра. Это касалось только её и Александра...

...Машина у Ольги работала, и она не отказала в помощи, заодно задумав для себя и с делами помочь. Однако ей так и не удалось вытянуть из Тар– Эленны подробности о причинах, удерживающих Владычицу в столь жутком месте. Выпытать причину у Александра было еще сложней – он сам толком ничего не знал. Вопросы Ольги его только "подогрели" и он не единожды был готов взбрыкнуть, только сестре Ольге удавалось сдерживать его пыл:

– Если Владычица что-то скрывает, то, стало быть, нам этого пока лучше не знать...

Брат Александр в душе не принял предлога, но промолчал, ничего не ответив...

 

* * *

Владычица уговорила Ольгу на некоторое время задержаться – ей все полегче было. Однако "экономический-гастрономический" вопрос стоял довольно-таки остро, и Ольга решила подзаработать. Хотя и с трудом, но удалось ей и работу для себя подыскать подходящую ее профессиональному профилю, и опасный вопрос с документами обойти.

Разумеется, о рекомендациях не было и речи, да и не скрывала она сама, что не  задержится  надолго. Ей удалось "войти в контакт" с несколькими американскими семьями, где был "пожарный вариант" –  прежние гувернантки по разным причинам покинули семьи, а новых еще не нашли. Вот и взяли временно Ольгу, благо английским она владеет, да с детьми быстро общий язык находит (может, Сила ее нуменорская помогала).

На таких условиях и платили ей, конечно, мало, но она и тут умудрилась выйти из положения, работая в четырех семьях сразу. Как она управлялась –  разве один Господь Бог ведает, но получаемых средств хватало, чтобы им втроем не голодать. Конечно, брат Александр уже починил машину, и дунаданы в любой момент могли бы покинуть стоянку, но у Владычицы оказались здесь какие-то дела, что-то зацепило ее и не отпускало...

В одной из семей был единственный ребенок – девочка лет восьми по имени Дженни – тихая, задумчивая, молчаливая. В другой – полная ей противоположность! – пятилетние сестры-близнецы Мэри, Саманта и Джой. В третьей – мальчики, братья Питер и Джонни. В четвертой – девочка Анна и ее младший брат Фрэнк. Нуменорцы, в особенности девы, обладают удивительным свойством располагать к себе людей, вызывать доверие у тех, кого не коснулся Мрак. О детях и говорить не приходится. Родители подопечных как-то быстро прониклись доверием к Ольге, а вскоре и родители друзей ее подопечных, с которыми она ни раз встречалась на прогулке, иной раз оставляли ей своих детей. Итак, набралось их пятнадцать, от 5 до 10 лет. Случалось и Елена помогала ей "выгуливать" эту ораву, заодно отдыхая возле них. В ее арсенале были такие истории, что дети рты открывали от удивления да восторженно таращили глаза.

Познакомилась Владычица и с их родителями – средними и со средним достатком американцами, людьми вполне нормальными, в меру грешными, как и все в этом мире. Их семейный достаток позволял нанять не более одной гувернантки, поэтому услуги нуменорских дев оказались как нельзя кстати. Они не чурались чужой культуры, да и сами в присутствии Ольги с Еленой чувствовали себя уверенней и спокойней. Их можно даже назвать светлыми, только духовно они были слабы...

...Тем временем приближался день рождения Ольги. Уж неведомо, чья была идея зазвать на стоянку всех пятнадцать с их родителями, только повеселились все на славу. По вполне понятным причинам, роскошного стола именинница устроить им не могла, но дунаданы такой народ, что и на воде с хлебом разгуляются, да и других заведут – была бы душа весела. Словом, "нянюшкины именины" справили что надо. И здесь же пришла кому-то из родителей в голову "бредовая идея" отправить детей в небольшое путешествие под присмотром троих дунаданов (заодно гостям Америку показать), что, по мнению родителей, было более чем надежно.

Короче говоря – никакой волокиты. Через несколько дней все было готово – и документы, и билеты, и деньги на дорогу, все как полагается. Даже назначен день выезда. Только накануне случился обидный конфуз – брат Александр где-то умудрился подвернуть ногу. Не так, чтобы очень сильно, но достаточно чтобы дальняя дорога была нежелательна. Да и Тар-Эленне не хотелось Чарли оставлять без присмотра. Ольга хотела уже, было, отменить поездку, но Александр заверил их и довольно рьяно, что он еще не инвалид, и не надо лишать детей долгожданной радости из-за какой-то безделицы. Постоять за себя, если что, он всегда сумеет. Да еще надеялся, что Елена хоть несколько недель побудет подальше от Чарли. Однако его надеждам не суждено было сбыться.

В каждой фирме и структуре случаются "проколы". И в полиции всегда найдутся два-три "честных", которым "купленное" криминальным миром начальство не успело внушить, кого можно "цеплять", а кого не стоит. Чарли "влип" в какую-то историю. Хоть он и не сомневался, что его скоро выпустят (самое большее через пару-тройку часов), когда сие "недоразумение" будет ликвидировано, но все равно немало подивился, когда увидел перед собой Елену и Ольгу, которых меньше всего ожидал  увидеть, особенно Ольгу. Уж как узнала Владычица о его аресте – остается загадкой, однако быстро смекнула, как можно использовать сложившееся обстоятельство. Были, конечно, сомнения в том, что затеваемое ею дело вписывается в рамки закона, но так ли это противозаконно – немного "пугнуть" зарвавшегося слугу закона, о законе  забывающего, да прибрать к рукам Чарли с целью воспитания?

Настропалив Ольгу, которая была против ее затеи, но потом уломалась и уступила, Владычица пошла в отделение полиции, где находился  задержанный. Оставив Ольгу "на стреме", она вошла в кабинет "соответствующего должностного лица". О чем там шла беседа – неведомо, только вскоре все нужные бумаги были оформлены, и Елена подписала бумагу о том, что Чарли отпускается "на поруки" на время с  обязательным  возвращением  после того, как девы "воспользуются им по назначению".

– Выдали, как инструмент со склада, – пошутила тогда Владычица.

Чарли, узнав об  этом, просто онемел; уж незнаемо, что он подумал о Елене: он был не склонен выражать свои мысли  вслух. Интересно, догадывался ли  он, по какому такому "назначению" его собирались использовать девы; его вывели из камеры предварительного заключения и передали девам с рук на руки согласно подписанным бумагам...

Еще утром, когда Ольга узнала о планах Елены, она здорово возмущалась и кричала на всю стоянку, что не подпустит к детям это "чудовище". Елене кое-как удалось успокоить ее, сказав, что, мол, Чарли "специализируется" по бутлегингу (не считая рэкета), что в похищении детей и жестоком обращении с ними он замечен не был. К тому же, если они отправляются путешествовать по чужой стране, то неплохо было б иметь под рукой кого-то, кто бы был знаком с "мелочами американской жизни". А кто лучше бутлегера знает эту "американскую жизнь"? Заодно у них будет возможность присмотреть за самим Чарли, на что Ольга категорично заявила, что она к гангстеру в гувернантки не нанималась, и добавила в запале, что если он хоть одного из детей пальцем тронет – она сама ему голову оторвет. Ольгу поддерживал брат Александр, который был не в восторге от затеи Елены, но сам ничем не мог сей затее противостоять. А потом, когда  Елене удалось "уломать" Ольгу, махнул рукой, предоставив девам творить все, что заблагорассудится...

...В дороге Чарли быстро сообразил, что удрать не получится; Ольга с Еленой не спускали с него глаз, да еще дети. Последние крутились возле. Во время остановок самых резвых сажали на колени (в том числе и к Чарли), так что времени подумать о побеге, или хотя бы о его возможности, у него практически не было. Детям он, похоже, понравился, особенно девчонкам– близняшкам, которые не только на колени – на голову были готовы забраться, что весьма стесняло гангстера, у которого не было опыта общения с детьми....

...Ехать предстояло с пересадкой. Едва они сошли с поезда на перрон нужной станции, Ольга постаралась нагрузить на Чарли все, что только можно из имеющихся у них вещей. Тот заметил, что он вообще-то человек, а не мул, на что сестра Ольга воскликнула, всплеснув руками:

– Елки зеленые! Мужчина ты или кто?!

 – Что ты, сестрица! – сказала Елена. – Захотела в Америке настоящего мужика найти...

Этого хватило, чтобы Чарли схватился за вещи (видимо, задело-таки замечание Елены его достоинство)...

...Надо ли говорить, что после этого его хватило только на то, чтобы кое-как добрести до своей комнаты в гостинице и, не раздеваясь, свалиться без сил на кровать. Дженни, которая провожала его, несколько минут постояла рядом и, посмотрев на него, вдруг негромко произнесла: "Теперь я свою сумку сама носить буду..."

Чарли мысленно выругался самым жутким образом...

 

...Утром, когда Чарли поднялся, девы с детьми уже завтракали. Увидев Чарли, дети захихикали, девы же только как-то странно улыбнулись. Елена сказала только:

– Неплохо выглядишь, Чарли.

А Ольга протянула ему свое зеркальце, заметив:

– Ну вот, надеюсь, ты усвоил первый урок гувернера – никогда не спи дольше детей. Это чревато

Ой, знать бы, кто завязал ему эти бантики! Наверняка работа близняшек.

– Ладно, бантики – это еще что. Вот я как-то заспалась, так детки мне акварельными красками лицо разрисовали...

Чарли промолчал. Ему еще предстояло научиться смеяться над собой...

Они сели в тот день в поезд, но до места назначения не доехали (видать, не только наши железные дороги "радуют" нас разного рода ЧП). Пришлось снова остановиться в гостинице. Уложили детей. Чарли опять "оттягивался" после исполнения "сугубо мужских обязанностей", а девы стали думать думу – как быть дальше. Сколько продлится ремонт на железной дороге нужного им направления – неизвестно. Идеальным вариантом казалось снять машину, небольшой пассажирский грузовичок с тентом.

Ольга не хотела заниматься этим одна (такого рода дела ее почему-то раздражали, и она быстро выходила из себя), поэтому в качестве "сдерживающей силы" взяла с собой Елену. Детей решено было оставить на Чарли. Не тащить же за собой по автоконторам всю ораву! Решено было управиться за полдня. С утра девы ушли, а Чарли предстояло разбудить детей, проследить, чтобы все умылись, оделись, заправили свои койки (хотя в гостинице на это есть горничные), накормить детей и вывести на предобеденную прогулку в соседний парк.

Вытряхнул, значит, он деток  из кроватей и угодил в настоящий водоворот –  атаковали сразу со всех сторон:

– Чарли, застегни мне платье!

– Чарли, причеши меня!

– Чарли, а Джонни дерется!

– Чарли, завяжи бантик!

– Чарли, а Саманта под кровать забралась и вылезать не хочет!

Чарли, кое-как зашнуровав ботинки Питера, одной рукой пытался застегнуть хитрый замок на вороте платья Анны, а другой рукой причесать густые и длинные волосы Дженни (чем обычно занималась по утрам сестра Ольга). Не имея никакого опыта по уходу за длинными волосами, Чарли пытался расчесать волосы Дженни, немало сконфуженный тем, что ребенок при этом орет не своим голосом...

...Что касается Саманты, он велел ей самой  вылезти из-под кровати, пригрозив, что вытащит  ее сам. Надо ли говорить, что хитрющая девчонка, похоже, только этого и добивалась. При его словах она забилась в дальний угол. Зачем? Черт ее знает. Только Чарли пришлось приводить свою угрозу в действие. Саманта брыкалась (для виду) и довольно смеялась.

В таком положении – одна половина под кроватью воюет с Самантой, другая в комнате – его застала горничная, спросив, не его ли мальчик плачет на дереве?

Выяснилось, что Фрэнк и Питер поспорили на жвачку, что Фрэнк залезет на дереве по ветке, примыкающей прямо к гостиничному окну. Окна сестра Ольга предварительно закрыла и проверила, но Питер видел, как они открываются. В запале Фрэнк добрался по ветке до центрального ствола, а обратно лезть побоялся, и спуститься – тоже. Пришлось Чарли лезть за ним на дерево и снимать неразумного отрока, в душе проклиная всю ту нечисть, что надоумила дев на такой с ним эксперимент. Сами ушли, оставив его за няньку и не сказав, на что способны эти дети! О побеге он и думать забыл, да и держало что-то. Что – он сам не мог сказать.

Вряд ли кому надо объяснять, что стоило Чарли "развлечение" приглядывать за всеми пятнадцатью детьми. Еще за завтраком они попортили ему нервы. Питер запустил хлебным мякишем в Саманту. Фрэнк бросил в компот Дженни недоеденный кусок котлеты. Надо ли говорить, что на прогулке, улучив момент, Саманта и Фрэнк подрались. Чарли это, что называется, "зацепило".

– Ребята, ну как вы деретесь?! Да я в вашем возрасте!

 И он начал  объяснять со всеми подробностями. Фрэнк и Саманта сразу прекратили драку: Саманта выпустила прядь волос Фрэнка, а тот перестал заламывать ей  руку. Оба уставились на Чарли, округлив глаза. Через десять минут вокруг Чарли собрались все пятнадцать. За этим "благородным" занятием и застали их девы, приведшие грузовичок. Ольга пришла в ужас:

– Чему он их учит?!

Елена лишь пожала плечами:

– Пусть. Мужчина должен уметь постоять за себя, да и женщина тоже...

 

* * *

Чарли скептически оглядел нанятый девами грузовик.

– Мы на этом поедем? – с долей сарказма осведомился он.

Елена лишь развела руками:

– А что ты хотел при наших-то средствах?

Чарли криво усмехнулся и подумал, что свой товар на такой  колымаге он бы не повез; до клиентов тогда доедут одни осколки (если, конечно, этот тарантас не развалится на полдороге).

– Громыхает как...

– Как Перунова колесница! – закончила Елена. Чарли пропустил ее замечание мимо ушей, ибо вряд ли он знал, что это такое. Зато дети отреагировали довольно бурно:

– Ура! Поедем на Перуновой колеснице!

Успела им Владычица кое-что порассказать о славянских богах... Ольга в свое время тоже немало постаралась...

...Решили не задерживаться. Когда собирали да грузили вещи, Елена случайно опрокинула еще не застегнутую на ремни сумку Ольги, и оттуда вместе с вещами выпал... заряженный пистолет. Чего-чего, а этого Владычица от сестры Ольги не ожидала.

– Как это понимать, сестра моя? – спросила она вошедшую в комнату Ольгу.

– Надо же, – всплеснула та руками, – а я, представь, о нем совсем позабыла.

– Поистине, только ты способна сунуть в сумку с вещами заряженный пистолет и забыть! –  воскликнула Елена. –  Но все-таки, откуда он у тебя?

– Да отец Дженни перед поездкой настоял, чтобы мы взяли с собой оружие, – ответила сестра Ольга, деловито возвращая вещи в оброненную Еленой сумку. – Прямо-таки насел: "Возьмите и возьмите!" Не спросил даже, умеем ли мы с ним обращаться. Ну, я и взяла, чтобы человека успокоить. К тому же, думаю, вдруг и правда пригодится. В стране, сама знаешь, небезопасно.

– Что небезопасно – это точно, – вздохнула Тар-Эленна, припоминая историю данного отрезка времени.

"Не зря, ох не зря, Темные Силы выбрали это время. Что-то будет..." – с затаенной тревогой подумала она, беря оставшиеся две сумки...

– Кстати, где Чарли?

– Да я его за утюгом послала, –  ответила Ольга. – И куда он пропал?

Тем временем Чарли уже вернулся, но почему-то не сразу вошел, а с минуту тормознул за дверью, прислушавшись к детским голосам. И его словно хлестнуло: ДЛЯ НЕГО ВСЕ МОГЛО БЫТЬ ИНАЧЕ! ...Из задумчивого состояния его вывела открывшаяся внезапно дверь, и голос сестры Ольги ворчливо спросил:

– Ты  в Чикаго за утюгом ходил? Или как в наших гостиницах – не допросишься?

Через пару минут он чуть было не спалил чью-то кофточку. К счастью, вовремя подоспевшая сестра Ольга отобрала утюг.

– Умник! Это ж через мокрую тряпку гладить надо!

И взялась гладить сама. Потом, некоторое время спустя, поставила утюг, а затем вдруг подошла и, как Дженни, погладила Чарли по голове, сказав:

– Жениться бы тебе надо, Чарли, на хорошей девушке, чтобы она тебя вначале как следует выдрала, а потом приласкала... Иди, верни утюг, и будем собираться...

 

* * *

Поскольку Чарли среди них был единственным, кто умел обращаться с огнестрельным оружием, пистолет было единогласно решено отдать ему. Ольга не имела ничего против (доверилась, стало быть).

– Охранять нас будешь, – в шутку сказала Елена. Если б она знала, как скоро сбудутся ее слова!

Поездка на дребезжащем, готовом в любой момент развалиться, грузовике была авантюра еще та. Обе сестры ни раз с ностальгией припомнили их машину и брата Александра, гадая, какой бы была его реакция на сей грузовик...

К ночи проезжали через какой-то мелкий городишко. Конечно, можно было продолжать движение по трассе, но сестра Ольга, ориентируясь по имевшейся при них карте, предложила срезать путь. И угораздило же их свернуть в какой-то проулок, когда там кого-то "порешили". По мнению Чарли, это была обычная мелкая "разборка" меж гангстерскими  группировками за сферы влияния. Поневоле он сам, две сестры и дети стали теми самыми ненужными свидетелями, которых надо догнать и "убрать".

Удрать при  помощи  громыхающего на весь городок грузовика можно было и не мечтать. Обе поняли – придется защищаться.

...Первым отреагировал на ситуацию Чарли, ибо в прошлой жизни его был немалый опыт подобных "деловых разборок". Выхватив из-за пояса пистолет, он велел девам позаботиться о безопасности детей. Пока выполняли его рекомендации, он выскочил из машины и несколько раз выстрелил, кажется, убив одного или двоих... Но и его самого вскоре "вывели из строя"; шальная пуля зацепила ему правое плечо. Рана была не смертельной, но ощутимой. Однако вмешательство Чарли помогло выиграть время. Нуменорские девы велели детям лечь на пол крытого брезентовым пологом кузова грузовика и молчать. Те, услышав выстрелы, притихли и беспрекословно, как один, легли на дощатый пол, прижавшись друг к другу. Девы переглянулись, обменявшись взглядами. Обе понимали одно – без дарованной им Свыше Силы им не обойтись...

...Сидя в машине, Чарли после поймал себя на мысли, что, пожалуй, стоило получить ранение, чтобы о нем вот так заботились. Даже сестра Ольга сменила свой извечный гнев на милость. Уже когда грузовик снова был в пути, сестра Елена промыла ему раны в полевых условиях. 

– Будем надеяться, что они нас как следует, не разглядели, –  произнес Чарли.

– Не волнуйся, –  успокоила сестра Елена. – Они даже не вспомнят о том, что случилось; мы позаботились об этом.

– Надо бы в полицию сообщить, –  сказала сестра Ольга, которая сменила за рулем раненого Чарли. Кабину с кузовом соединяло небольшое окошечко в задней стенке кабины.

– Ты что, с ума сошла?! – встрепенулся Чарли. – Если ваш гипноз, или что это было, действует, то нам тем более лучше не вспоминать о случившемся...

– Чарли прав, – сказала Елена. – И не полиция нам сейчас нужна, а медики.

– Как рана? –  осведомилась сестра Ольга.

– Не смертельна, но без медиков не обойтись, –  ответила Елена.

– А не боишься, что они "настучат" в полицию? Думаешь, не догадаются, откуда в плече Чарли взялся кусок металла?

– Я с ними поговорю, – пообещала многозначительно Елена. –  Все будет как надо.

– Да? Ну ладно, – Ольга поняла, что имела в виду Елена под сим "разговором".

Лишняя шумиха вокруг происшедшего им была не нужна...

...Дети потихоньку успокоились, притихли, с тревогой поглядывая на Чарли и о чем-то шепчась меж собой.

Больницу в незнакомом городе да еще ночью нашли не сразу. Ольга остановила грузовик возле пункта Красного Креста. Чарли спал, склонив голову на плечо Елены.

Детям было велено оставаться в грузовике, но когда те сами собой оказались вслед за девами и Чарли в больничном коридоре, девы все поняли и гнать их не стали. Так и сидели все вместе под дверью, пока два дежурных доктора после предварительной "беседы" с Тар-Эленной, оказывали Чарли помощь.

Дженни, сидевшая возле сестры Ольги, вдруг тихо спросила:

– Сестра Ольга, он ведь не умрет?

– Нет, что ты, – Ольга погладила девочку по голове. – От таких ран не умирают.

Хоть и сказала, а у самой сомнения – вдруг что не так? Вдруг заражение какое? Пенициллин ведь в эти годы еще не изобрели...

Елена угадала её мысли:

– Так-то лучше! А то – "чудовище, чудовище"…

...После операции девам было разрешено зайти в палату к Чарли. К счастью, кость была не задета, но Чарли необходимо было несколько дней провести в больничном покое...

Когда собирались уходить, хватились Дженни.

– Я, кажись, знаю, где она, – сказала Елена. – Подождите нас в грузовике...

...Чарли не спал, просто лежал с закрытыми глазами. После малой обезболивающей порции морфия, используемого в те годы при хирургических вмешательствах, ему было так хорошо, хорошо... Он даже не чувствовал раны, перевязанной на этот раз руками ассистирующей медсестры. Девы ушли, оставив его одного. Но в комнате еще кто-то был. Чарли чувствовал постороннее присутствие. Кто-то маленького роста подошел и робко погладил его по голове. Потом снова скрипнула дверь, и в палату заглянула Елена:

– Дженни, пойдем. Не надо его трогать...

Почему-то на этот раз жалость маленькой Дженни не показалась ему унизительной...

...По выше изложенным причинам Чарли пришлось остаться в больнице. Девы тоже хотели остаться в городе, но на следующий день во время визита их Чарли настоял, чтобы они продолжали путешествие. Нечего, мол, из-за раненного срывать детям поездку.

Он присоединился к ним потом, когда на обратном пути Ольга снова завернула в этот городок...

...Пока Чарли лежал в больнице, у него было время о многом подумать. Знакомство с сестрами Еленой и Ольгой с их странностями и все происшедшее за эти дни давали богатую почву для размышлений.

 

* * *

Чарли не мог бы объяснить многое из того, чему был свидетелем, и то, что происходило с ним самим. Скажем, почему он так и не решился на побег, хотя возможностей было предостаточно. Что мешало ему, гангстеру с немалым криминальным опытом, сбежать, да еще всех их взять в качестве заложников? Девы в свое время сами оружие ему отдали. (Конечно, тут-то девы бы его в два счета скрутили при помощи своей Нуменорской Силы – но знать этого он не мог). Да нет, как будто держало его что-то. Возможно, отторгнутый от Матери своей Земли и Отца своего Неба, он инстинктивно цеплялся за эти два цветущих дерева, чьи корни глубоко в Земле, а ветви тянутся к самому Небу. Рядом с ними он словно попадал в иной мир, понять который ему было нелегко – уж слишком многое в том мире не укладывалось в привычную ему религию денег...

...Однако детки им прониклись, да и он прикипел к ним. Сам-то он отцом не был... И вообще, в кои-то веки кто хоть раз любил бы его без всяких причин.

 

 ...Тар-Эленна после всего происшедшего спала мало (было много нерешенных вопросов, касающейся планов Армии Ада), а еще музыкальная тема не давала ей покоя; Тар-Эленна человек творческий, а потому работала часто по ночам, гуляя по опустевшему коридору гостиницы – работалось ей легче на ходу.

Так она прогуливалась взад-вперед, вслушиваясь в звучание воображаемого оркестра, а потому не сразу заметила, как в темном углу из ничего в воздухе сформировался расплывчатый клубящийся темный сгусток, от которого тянуло могильным холодком и смрадом.

...А если их в октаву? А что, вроде ничего... Продублировать ли флейту баяном?.. Что это там в углу? Или показалось? – Тар-Эленна догадалась, что это за гость, но решила сделать вид, что не заметила. Развернувшись, она собиралась уйти, продолжая думать о своем. Однако липкий неподотчетный страх не отступал, подкатив солоноватым комом к горлу и сжав сердце в ледяные тиски.

– Что-то не слышу горячих благодарностей, Эленна, – чужие мысли как слепые черви пробрались в ее сознание, обжигая их нездешним холодом, заставив Елену передернуться.

– О, проклятье!

– На свадьбу-то пригласишь? В конце концов, это я вас познакомил.

За сим последовала ледяная циничная усмешка. Потрясенная, она не промолвила ни слова. Он явился. Зачем? Что ему надо?

–  Господин сам благословит ваше брачное ложе. Думаю, Чарли не будет против, – продолжала тень.

– Ну, уж это слишком! С каких пор твой господин стал сводником?

– Почему сводником? Разве вы не прекрасная пара? Я думал, ты оценишь наше творение. Нам ведь тоже не часто удается создать что-то особенное. Вот тот же Аль Капоне – грубая работа. А этот – прямо-таки ювелирная... шедевр! Вполне достоин тебя! Господин мой доволен тобой, Эленна. Все идет по плану... – продолжал издеваться гость из НИЧТО. Эленна чувствовала это. Сказав это, гость растворился, рассмеявшись напоследок своим жутким смехом и оставив в душе Елены смятение и опустошенность (словно, потешаясь, он выкачал из нее немало сил).

А еще зудящий вопрос, не дающий покоя – что ему было надо? Не затем приходил он, чтобы ее повидать... Тар-Эленна чувствовала предательскую дрожь во всем теле; ноги подкашивались...

– Елена! Елена, с тобой все в порядке? – подошел Чарли. –  Ты кричала. Что случилось?

«Я кричала?!» – с ужасом подумала Елена.

– Я тебя разбудила? Извини... – Тар-Эленна добрела до ряда кресел вдоль стены и обессилено опустилась в одно из них, буквально рухнула как подкошенное дерево.

– На тебя кто-то напал? Где он?! – продолжал пытать Чарли. Он горел желанием действовать.

– Тебе не догнать его, – ответила Елена. – Не людскими тропами ходит он. А коли догнал бы – не одолеть...

– Кто он?

– Я с ним давно не в ладах, как и с братией его, и с тем, кого он называет Господином – тоже.

– Что он собирался с тобой сделать?

– То, о чем ты подумал, он сделать не может... – успокоила его Елена. – И потом, я под защитой Отца нашего Небесного...

Нет, это просто удивительно, что он ничего с ней не сделал... Ведь она... она такая... казалось бы, делай с ней, что хочешь...

О, он умел растаптывать хрупкость. Беззащитная жертва была ему желанна. Но тогда он видел рядом с собой нечто, что он НЕ МОГ бы растоптать никогда. Это было... было так странно, так ново и не знакомо, так мучительно больно. Этого до сего в Чарли Лаки Лючано не было никогда. Но это пришло от Земли и Неба, из тьмы минувших веков, с тех времен, о коих не помнит даже Лурга. Пришло – и обернулось болью невыносимой – той самой, без которой жить нельзя. И хотелось сказать, хотелось кричать об этом, но не хватало сил излить немилосердную садящую боль в слова.

Елена вдруг вскочила:

– Ольга! Дети! Не причинил ли ОН им вреда?!

 Чарли последовал за ней... Нет, все в порядке. Ольга и дети спят. Если б он вздумал бы явиться сюда, Ольга бы не могла не почувствовать его. Нуменорская Сила – ее страж – разбудила бы ее... Эленна почувствовала облегчение.

– Спасибо, Чарли. Ты шел бы, ложился. Завтра рано вставать...

 

* * *

Александр встречал их на вокзале. Когда они уезжали, он оставался на стоянке с поврежденной ногой и не мог видеть ни того, как сестра Ольга деловито навешивала на Чарли багаж, ни знать о последующих событиях. Видел бы – сказал бы тогда, наверное, что-нибудь о привлечении криминального общества Америки  к общественно-полезному труду. Но зато он видел, как Чарли сам порывался взять что потяжелее, а девы не давали; правая рука у Чарли все еще болела и давала себя знать при неосторожных движениях, заставляя гангстера морщиться от боли. А еще видел брат Александр, что Елена особенно  внимательна  к  Чарли, да  и Ольга как будто сменила гнев на милость. Интересно, чем этот криминальный субъект ее приворожил? Чарли что-то сказал сестрам, и все втроем рассмеялись. Видел ли брат Александр что-либо помимо этого – неизвестно. Сейчас им владело одно лишь чувство...

 

...Ольга вскоре была вынуждена вернуться домой, так и не узнав о причине того, что держало Владычицу в этих недобрых местах. А Елена продолжала видеться с Чарли и сообщила ему интересную новость – родители Дженни подарили котеночка, которого девочка назвала Чарли.

 

* * *

Однако же, как ни крути, расписка – дело  серьезное, так что по возвращению в Нью-Йорк девам предстояло "сдать" Чарли. Его это, впрочем – по вполне понятным причинам – не очень беспокоило. Но вот с тем законником, которого Эленна в прошлый раз "прижала к стенке", им встречаться не пришлось.

Возможно, предвидя последствия своего проступка, он ударился в бега (или же был уволен вышестоящим начальством). Так или иначе, его место занимал другой полицейский по имени Томас, при встрече с которым у Елены возникло желание кинуться ему на шею. Из всех ранее встреченных  ею американцев этот был не только светлым, но и по-настоящему обладающим определенной долей духовной силы. Кто-кто, а дунаданы в людях разбирались прекрасно. Встреча с таким человеком на чужой для дунаданов земле, здесь, в Америке да еще в такое время была сама по себе для Владычицы хорошим знаком Свыше. По происхождению Томас был ирландцем (очень возможно, что в его жилах текла кровь тех ирландцев, что некогда бежали от английского господства в еще никем не занятые земли Нового Света). В американской полиции того времени было немало  людей  ирландского происхождения, но и они были, увы, бессильны против страшной коррумпированной криминальной структуры, подобно спруту заправляющей всем и вся. Еще и извиниться пришлось перед Чарли. И сэр Томас, узнав историю Чарли в поездке, только диву давался, как двум таким беззащитным, хрупким девам удалось, пусть на короткое время, подчинить себе такого человека как Чарли Лючано?!

Сэр Томас тогда не подозревал о Нуменорской Силе, которой обладали эти девы, а Елена решила не вдаваться пока что в подробности, а так  же о том, что их привело сюда и о страшной силе Мрака, готовящей свой роковой Удар...

...Для сэра Томаса Елена с Ольгой и сопровождающий их Александр были русскими путешественниками, работающими по сбору фольклора.

Вряд ли сэр Томас поверил бы, расскажи она ему о Нуменорской Силе, о Братстве и возможности реального путешествия во времени.

Возможно, потом, при благоприятном стечении обстоятельств, она ему расскажет, кто они такие, но не сейчас.

 

Чарли в свою очередь ни раз приходил на стоянку. Чужая для него жизнь, чужие обычаи занимали его... Однако время шло, и на лице Чарли стали вновь проступать следы адской печати, которыми бывает отмечен каждый вольный и невольный служитель разрушающих сил. Мрак сгущался. Тар-Эленна не могла не ощущать этого. Приближалась развязка, которую так в глубине души страшилась Владычица, ибо исход Противостояния был ей неведом...

Время шло. Ощущение приближения Противостояния нарастало...